Публикуем доклад президента фонда Анастасии Владимировны Супрун, который прозвучал на межрегиональном круглом столе, посвященном взаимодействию общества и власти в преодолении последствий пандемии для семей с детьми.
«В ходе реализации трёх социально-значимых проектов специалистами нашего фонда проведён мониторинг социальной ситуации и преобладающих настроений среди семей Новосибирской области, пострадавших от экономических последствий COVID-19 и находящихся в кризисной ситуации. Выделены проблемы и факторы риска для семей с детьми, ключевые запросы благополучателей. Мы разделили проблемы наших благополучателей на две группы.
В первую группу вошли общие социально-экономические факторы риска для семей с детьми.
Первый фактор — рост интенсивности труда или повышение длительности рабочих смен во всех сферах производства, особенно в сфере низко квалифицированного и средне квалифицированного труда за последние 3-4 года. Занятость 250 рабочих часов в месяц — является уже нормальной и средней для ритейлов, транспорта, логистики и доставки, сферы мелких услуг и т. п. Результат — отсутствие у родителей свободного времени как ресурса для сохранения семьи и воспитания детей. Привлечение бабушек и дедушек к воспитанию детей ограничено последствиями прошедшей пенсионной реформы. Если в сфере квалифицированного труда интенсификация или продление рабочего дня отчасти компенсируется возможностями купить для детей услуги нянь и педагогов, то для семей со средним и низким доходом такой выход недоступен.
Второй фактор — снижение доходов в сфере низкоквалифицированного и среднеквалифицированного труда. Часто фактическую зарплату уменьшают через сокращение «премии», так как общепринятой практикой обхода трудового законодательства является трудовой договор с окладом по МРОТ и так называемой «премиальной» частью. В сфере теневой, «черной» или «серой», занятости падение доходов вообще остается неучтённым. Положение семей усложняется: возникают трудности в подтверждении доходов и оформлении соответствующего для семьи социального статуса малоимущей, а сменить работу на официальную — мешает рост безработицы в целом.
Третий фактор — рост криминализации подростковой среды и субкультуры, что является по сути следствием первых двух проблем. Наркологи отмечают рост числа подростков с зависимостью от «солей» и мефедрона, растет число молодых людей, втягиваемых в мошеннический бизнес и наркоторговлю через интернет. Оплата лечения в реабилитационных центрах — недоступна для большинства семей, столкнувшихся с этой проблемой, ведь абсолютное большинство «солевых» наркоманов рекрутируется из нижних слоёв общества. Также значительно выросло число суицидальных попыток среди подростков, как и число завершенных суицидов.
Ко второй группе проблем, осложняющих положение семей с детьми, мы отнесли особенности правовой системы и некоторые моменты работы государственных служб и ведомств, не относящиеся к числу вызванных только лишь экономической ситуацией.
Прежде всего, это действия Федеральной службы судебных приставов, когда приставы снимают с банковских карт родителя или опекуна детские пособия. Особенно часто это случалось с дополнительными «президентскими» выплатами на детей в 2020 году. При обращении в ФССП и дальнейшем разбирательстве осуществлялся возврат средств, но, во-первых, само обращение в службу ФССП затруднено (до сих пор) из-за изменений в порядке приема граждан под предлогом пандемии COVID-19, а, во-вторых, подобные ситуации вызывали возмущение у родителей, особенно после разъяснений о том, что действия приставов законны, и что сами родители должны своевременно уведомлять ФССП о назначении средств на карте/счету. Как правило, приставы проводили взыскания по исполнительным производствам, открытым по задолженности за коммунальные платежи.
Другая проблема, вызывающая недоумение благополучателей, — это ситуация, в которой оказываются матери, которые фактически содержат и воспитывают детей в одиночку, в то время, как отец детей указан в свидетельствах о рождении, однако с детьми не контактирует и годами не выплачивает алименты. В этом случае любое оформление статуса (малоимущей, на получение пособия от 3 до 7 лет) требует справки о доходах отца, а предоставить её невозможно. Мать детей, отец которых является «злостным неплательщиком алиментов», встает перед необходимостью лишать отца родительских прав через суд. На это у женщин обычно нет ресурсов времени, сил и средств.
Третья проблема возникает у оставшихся без работы лиц, работающих в сфере низко квалифицированного труда (уборщицы, посудомойки, грузчики, разнорабочие, упаковщицы, работники рынков и складов). Если у такого человека утерян школьный аттестат (а это случается довольно часто), у него нет возможности зарегистрироваться в службе занятости через портал Госуслуг или МФЦ. Восстановление аттестата — непосильная задача для многих из них, а при подаче заявления через портал Госуслуг обязателен ввод реквизитов документов об образовании. Отметим, что с начала пандемии центры занятости населения России держат круговую оборону, не принимая ни самих граждан лично, ни их письменные заявления. Иначе претендентов на выплату пособий по безработице в стране было бы, безусловно, гораздо больше.
В России есть целая прослойка семей, которые не могут оформить официальный статус малоимущих, да и просто даже многодетных, имея от трех детей и более, — по причине отсутствия постоянной регистрации по месту проживания. Текущее законодательство и регламент не позволяют оформлять льготы по временной регистрации, во избежание дублирования получения льгот в разных регионах. Возможно, стоит рассмотреть вопрос о создании единой базы регистрации лиц по месту пребывания.
Стоит также отметить, что широкие возможности портала Госуслуг не обеспечивают доступа всех граждан к услугам государственных служб и ведомств, из-за так называемого «образовательного барьера». Семьи работников низко квалифицированного труда, семьи из сел, деревень и поселков часто не могут воспользоваться инструментами «цифрового правительства», интернет-приемными ведомств и учреждений. От «цифровой неграмотности» страдают самые уязвимые. Может показаться странным, но будучи активными пользователями «народных» мессенджеров и соцсетей, они не могут пользоваться приложением «Госуслуги».
Мы считаем оправданным внесение законодательных поправок для защиты минимальных доходов граждан (продовольственной корзины) и «детских» денег от произвола банков, управляющих компаний, служб судебных приставов и монополистов их сферы ЖКХ.
В 2020-м году обострилась проблема платежей по обязательствам перед многими физическими и юридическими лицами, усилилась нагрузка на суды первичной инстанции по гражданским делам. В этом году многие семьи осознали, что им необходимы услуги юриста для уменьшения пеней за коммунальные услуги, взыскания алиментов, соглашения по оплате задолженности перед банком и не только. Все они столкнулись с нехваткой социальной (бесплатной или льготной) юридической помощи. Общество в целом все более поляризуется по уровню образованности. Мы повсеместно фиксируем беспомощность при получении устных отказов ведомств первого звена, а многие наши благополучатели не могли даже самостоятельно подать исковое заявление заказным письмом с описью по почте (суды по прежнему не принимают исковые заявления от граждан лично).
Таковы основные проблемы и факторы риска для семей с детьми, которые мы заметили в результате анализа поступавших к нам жалоб и обращений в 2020 году. В заключении скажу несколько слов об общественно-политической позиции наших благополучателей, в той мере, в какой она становится известна нам.
Абсолютное большинство родителей со средним и низким доходом проявляют минимальную общественно-политическую активность в социальных сетях, а тем более на улице, по той простой причине, что у них на это нет свободного времени. Как правило, они терпят лишения и трудности молча, а их настроения «считываются» социологами опосредованно и неточно. Можно определённо сказать, что эта категория граждан — своего рода «медийные неизвестные», в отличие от таких «медийных единиц», как студенчество, интеллигенция или работники высококвалифицированного труда, громогласно заявляющие о своих интересах и чаяниях. Напротив, с работниками низко квалифицированного и средне квалифицированного труда технически сложно установить общественный диалог, сложно восстановить утрачиваемое доверие к власти, несмотря на то, что они представляют большинство избирателей. Но «медийные неизвестные» — не означают «политические нули». Именно позиция «медийных неизвестных» является решающей при любых значимых общественно-политических процессах. Если заявления «громкого меньшинства» служат, скорее, запалом для общественных движений, то позиция «молчаливого большинства» без доступа к общественному диалогу — грозит спровоцировать движение общества в непредсказуемом направлении.
В качестве примера можно привести Новосибирск, где жители традиционно демонстрируют высокий уровень общественно-политической активности. В январе 2021 года количество участников уличных протестных акций стало наибольшим за последние 10 лет (с 2011 года), составив на пике до 5 тысяч граждан. Возраст большинства пришедших от 30 до 45 лет, и никто из них не поддерживал заявленную повестку митинга, но в той или иной степени выражал недовольство властью.
Налицо необходимость создания новых площадок для гражданского диалога с «молчаливым большинством», а не только с молодежью, творческой и научной интеллигенцией».
А. В. Супрун